Мальчишка изо всех сил свободной рукой вцепился в плечо Ганса. Так, что, кажется, синяки с тонкими полумесяцами кровоподтеков должны были остаться и не сходить еще как минимум неделю. Вторую же свою ладонь Уль беспощадно терзал зубами, вгрызаясь в мягкий и выразительный бугорок Венеры. Присутствовал бы тут хоть сколько-нибудь знающий хиромант, он бы заверил, что люди с таким бугорком - очень чувственны и не чужды плотским удовольствиям. А если бы рядом с хиромантом был кто-то, привыкший искать глубинный смысл во всем, то взялся бы утверждать, что своими действиями Леншпиг выражает неосознанное покаяние и агрессию, направленную на собственные слабости. И, разумеется, он был бы категорически не прав. На деле все было проще.
Лено просто старался не стонать, потому что в его представлении так стонут только девчонки.
Голова парнишки кругом шла, не то от выпитого, не то от ощущений, не то от того и другого одновременно. Дыхание, частое и неглубокое, обжигало верхнюю губу, конденсируясь над ней мелкими каплями. Уэль не знал, куда деваться и что делать, не решаясь сдвинуться ближе к краю бочки, податься бедрами навстречу, хотя тело подсказывало, что так будет однозначно приятнее.
Внизу живота стягивался тугой, вибрирующий узел, натягивающий какие-то струны от солнечного сплетения до паха.
"Что-то подобное, наверное, чувствует лютня, когда умелый музыкант перебирает струны" - как-то отстраненно подумалось Лено, прежде чем он вздрогнул и тихо всхлипнул. Абсолютная темнота лишала захмелевший разум ориентиров, и парню все казалось, что его здорово кренит куда-то влево и назад, а потому приходилось раз за разом себя одергивать, чтобы не потерять равновесие.
- Гос-споди Иисусе... Как же... Как ты... - мальчишка нервно сглотнул и заткнулся, чувствуя, что для разглагольствования в легких слишком мало воздуха, и если он продолжит, то вот-вот кончит, потому что вибрация собственного голоса приятной дрожью растекалась по телу, вплетаясь в и без того слишком яркий букет ощущений.

Отредактировано Уэль Леншпиг (22.04.13 02:39:28)

- Ганс! Я так не... Я больше нннма-ах! - Уль запрокинул голову, зажмурившись почти до слез. Все это было слишком приятно, чтобы быть правдой. Слишком жарко, ярко, остро. До такой степени, что мальчишка больше не мог ни сдерживать себя, ни оставаться хоть сколько-нибудь скованным. Зарываясь пальцами в волосы демона, сжимая их у корней, он неразборчиво что-то лепетал сквозь приглушенные стоны, поминая и Господа, и самого дьявола попеременно, совершенно не отдавая себе в этом отчета.
Ну, разумеется, не только в этом. Также он слабо себе представлял, как работает система наведения у представителей небесного и нижнего полков. А потому даже подумать не мог, что в своем экстатическом полутрансе притягивал к себе не вполне воплотившихся Пальятеру и Альострата, как огонь свечи притягивает мотыльков. Не знал он и о том, что ангел с демоном, направляющиеся к нему, совершенно равны по силе своей и значимости. А так как научный прогресс еще не сделал скачок вперед, то о законе, по которому две равные силы взаимно компенсируются, он тоже не догадывался.
Единственное, что он мог осознавать в тот момент, так это то, что готов продать душу за то, чтобы все происходящее не заканчивалось. А если какого-нибудь демона не заинтересовала бы его душа, он бы с радостью скопил какие-то деньги на построение церквушки и монастыря, для совершения сделки с раем по тому же поводу.

- Р-рехнусь я с тобой...
О, если бы Уэль знал, насколько он прав! То, что происходило дальше, совершенно невозможно переложить на человеческий язык, оперируя привычными терминами. Впрочем, человек и не мог бы наблюдать этого, как бы тонко он не чуял неуловимые изменения атмосферы вокруг. Тем более человек, который вот-вот достигнет кульминации.
Пали и Строт были здесь. Или, вернее "здесь" и было Пальятерой и Арастротом, сжимающимися, концентрирующимися, вжимающимися в тело парнишки с двух сторон. Ни демон, ни ангел еще не успели осознать, что именно происходит, потому как  сознание как таковое все еще не обрели после перехода, оставаясь пока всего лишь концентрацией параметров, не возглавляемых разумом. И сейчас эти параметры под сладострастные стоны Леншпига наталкивались друг не друга, взаимоисключаясь или взаимодополняясь, преобразовываясь в нечто совершенно новое в нелогичном своем симбиозе.
В тот же момент, когда проблеск разума вспыхнул в двух сплетенных и сросшихся существах, Лено вскрикнул, выгибаясь до хруста, изливаясь в рот Ганса.
Ничего подобного ему не доводилось переживать прежде. Это совершенно не значило, что оргазм этот был первым в его жизни. Но значило то, что ни один из прежних не мог сравниться с этим по спектру переживаний, проживаемых одномоментно. И всепоглощающее удовольствие, и звенящая пустота, и невероятная открытость всему миру. Так начиналось его сумасшествие. Так Уэль перестал быть прежним Уэлем, и стал совершенно эксклюзивным созданием, ходячей альтернативой троицы. Не Отцом, Сыном и Духом, разумеется, но ангелом, демоном, и человеком в одном флаконе.
Конечно, никогда он не поймет что именно с ним произошло и что переменилось. Но это вот состояние легкости, эта эйфория, которой он был захлестнут с головой стала единственно верным и единственно существующим его состоянием. В котором ему было начертано оставаться до конца своих дней, отныне отсроченным на неопределенный срок.

Отредактировано Уэль Леншпиг (22.04.13 03:44:48)

Уль не придумал, что на это стоит отвечать. А потому просто крепко обнял Ганса (точнее не Ганса, разумеется, но надо же было как-то называть это создание) и тихо рассмеялся, уткнувшись лбом в его плечо. Неожиданно для себя Лено понял, что смеяться - это чертовски приятное занятие. И тут же для себя решил, что будет стараться изо всех сил, чтобы придаваться ему приходилось как можно чаще.
Оставалось, правда, где-то в глубине души ощущение неправильности, или вернее сказать - незавершенности мероприятия. А оставлять что-то незавершенным оказалось очень неприятно. Не в той, разумеется, мере, чтобы сколько-нибудь омрачить состояние мальчишки, но в той, чтобы пробудить в нем не то что желание, а вполне себе решимость - немедленно поправить это дело.
- Только чур ты не будешь сейчас исчезать, а, чертяка? - лукаво прищурился он, откинувшись назад, сцепив пальцы в замок за шеей Шеши. И демон мог поклясться, что смотрит парень прямехонько ему в глаза. - Ты меня реквизировал до утра, так что будь добр, до утра и оставайся. Только не обессудь, не смогу я тебе рассказать "как я", потому что отвечать в устной форме - не возьмусь. Не дорос еще, словарный запас скудноват.

- Ну, значит, демон, - просто согласился парень и пожал плечами. - Мне-то какое дело? Демоны - тоже люди. Ну, то есть не люди, но ты понял. В общем, хоть самим Сатаной быть можешь, покуда ведешь себя прилично.
Уль соскочил с бочки, подтянул штаны и завязал веревочки, но не плотно, а так, чтобы не потерять их при перемещениях. Прошелся взад-вперед по погребу, рассматривая бочки, выбирая что-нибудь поприличнее.
- Предлагаю еще раз за знакомство, - напевал он себе под нос на мотив чертовой песенки про овечек. - Чарка другая, и время до рассвета раскрасится всеми прелестями общения, которые могут предложить друг другу два хороших человека. Недурно, совсем недурно... А поутру, если не будешь сильно пьян, подсидишь меня на стену? Я все-таки планирую смыться отсюда, пока поклонники на фенечки не подрали.
Вот теперь-то ему было окончательно спокойно и весело. Так, словно открывшаяся правда сняла груз с его плеч и путы с совести. И двигался он легче, и смеялся звонче. И на Шешу косился так, что и не важно - демон тот али не демон, а кровь в жилах подогревалась.

Отредактировано Уэль Леншпиг (22.04.13 04:32:12)