https://forumstatic.ru/files/0012/bd/fe/65990.css
https://forumstatic.ru/files/0012/bd/fe/83107.css
https://forumstatic.ru/files/0012/bd/fe/48712.css
https://forumstatic.ru/files/0012/bd/fe/96123.css
https://forumstatic.ru/files/0012/bd/fe/61973.css
https://forumstatic.ru/files/0012/bd/fe/34258.css
Вниз страницы
Вниз страницы

Илльв. Новая генерация

Информация о пользователе

Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.


Вы здесь » Илльв. Новая генерация » Принятые анкеты » Даллин Райц, корфас.


Даллин Райц, корфас.

Сообщений 1 страница 4 из 4

1

1.Имя:
Даллин Райц. Дэлли, Дал.

2.Возраст:
89 лет, выглядит на 17

3.Раса: корфас

4.Пол: мужской

5.Внешность: 
Даллин – типичный представитель своего илльва. Высокий и худой, он скорее похож на тень, на призрачное, не материальное создание, мираж, преломленный и непропорционально вытянутый. Райц больше похож на скелет, обтянутый кожей: острые ключицы, плечи, локти, торчащие лопатки и позвонки, отчетливо проступающие ребра.
Из черт примечательных и запоминающихся – его глаза. Большие, зеленые, в обрамлении черных, густых но коротких ресниц. Впрочем, что еще можно найти примечательного в бледном лице с острым подбородком и впалыми щеками, густыми тенями в глубоких глазницах и тонкими цианотичными губами? Дал настолько странен и специфичен, что долго смотреть ему в лицо просто не удается, а запоминать черты – не возникает ни малейшего желания.
Райц обладатель длинных, черных и жестких волос, которые обычно носит распущенными и собирает в низкий хвост только на работе.
Если бы не одежда, илльва вполне можно было бы причислить к ряду фанатов вампирских хроник. Однако в Дале нет ни чистоплюйства этого клинического, ни пафоса, ни пижонства. Он предпочитает удобную и простую одежду, которая зачастую болтается на нем, как на вешалке. Конечно, он старается покупать вещи по размеру, но с учетом его худобы, создается впечатление, что все до единой на него велики.
На работе же он одет в соответствии с правилами заведения. Черный латекс, бесчисленное количество металлических пряжек, кнопок, заклепок. В принципе, это совершенно не раздражает Райца до тех пор, пока не мешает. Так, впрочем, он относится не только к одежде.
- цвет волос: черный
- цвет глаз: серый
- рост и вес: 190 см, 70 кг.
- шрамы/татуировки/пирсинг: на шее Даллина можно обнаружить тонкий шрам, отдаленно напоминающих характерную странгуляционную борозду. Правда, Райц мало кому согласен продемонстрировать свою шею.
На запястье татуировка – уроборос, нанесенная черной краской.
На обозримых частях тела Дала нет никаких сережек. Носит только одну – тонкое колечко в левом соске. 
- обличие в Алькоре:наг. Чешуя хвоста – черная с зеленоватым отливом. Уши заострены. Ногти сменяются черными когтями. На груди и животе – прочные хитиновые пластины, которые появляются в боевом обличии, заменяя доспех.

6.Характер: 
Что можно сказать о Дале, чтобы по существу? Он замкнут, молчалив, внимателен. Настолько, что долго оставаться в поле его обозрения – неловко. Кажется, что он видит вас насквозь. Видит, анализирует, разбирает на запчасти. И в этом нет ничего личностного, флегматичный и безэмоциональный просчет твоих способностей, оценка тебя как противника. Все это, разумеется, прикрыто ширмой немногословной вежливости, которая, однако, не слаживает неприятное ощущение а только усиливает.
Райц любопытен. Он действительно проникается всем новым и стремится досконально изучить. Однако этот процесс столь же спокоен и безэмоционален, как и все то, что он делает.
О нем говорят: «скептичный», «заносчивый», «сноб», «садист». Его называют стариком с внешностью подростка. И в чем-то, конечно, правы. Именно так он и выглядит со стороны. Так, словно снисходит до вас, преодолевая глубокое отвращение.
Но дело, конечно же, не в отвращении. А в страхе, недоверии и усталости. Внешность в данном случае более чем обманчива, и как бы юно не выглядел корфас, он остается восьмидесятилетним созданием, которое повидало всякого и уже мало что действительно способно пробудить в нем яркий эмоциональный отклик.
На работе ведет себя безукоризненно, исполнительный и ответственный. В некоторых ситуациях – способен проявлять инициативу.
- привычки:Дал часто кусает и облизывает губы, грызет карандаши и ручки, спит исключительно днем, живет только под музыку, не расставаясь с наушниками-капельками даже на рабочем месте.
- страхи: он боится людей. Боится просто до ступора. Никогда не знает, что следует говорить, как реагировать и как не выдать свою неприязнь. Потому рад, что на работе говорить почти не приходится. Рядом с кем бы то ни было чувствует себя в опасности.
Боится солнечного света, испытывает особое недоверие к священникам.
Боится убить того, кто вызвал в Дале доверие и симпатию.
- желания: избавиться от навязчивого одиночества, и при этом быть уверенным, что в период голода не иссушит своего компаньона.

7.Ориентация: наверное, его стоит назвать асексуалом, но в теории он бисексуален и склонен к пассивной роли.
- сексуальные предпочтения: у Даллина нет никаких табу и предубеждений, однако мало кто вообще способен пробудить в нем желание сблизиться. 

8. Биография:
Наверняка, реши Райц записать свою жизнь от начала до текущего момента времени, получилась бы совсем недурственная книга из разряда приключенческих романов о вампирах, от которых сходит с ума подростковая часть представительниц слабого пола. Сам же Даллин относится к своей жизни с известной долей самоиронии и здорового скептицизма.
Родился он в неполной семье, отец его пал случайной жертвой в очередной перестрелке малолетних идиотов с пушками в черном квартале. Однако справедливость не восторжествовала, и виновники не были наказаны должным образом, отделавшись условным сроком. Этот факт, однако, в семье не разглашался. Мать, Инга Райц, двухсотлетняя корфас, от всей души надеясь, что мальчик унаследовал генетику отца. Это значило бы, что мальчишка не будет обречен на непонимание и недоверие, отсутствие друзей и стремлений, кроме как просто выжить, или наоборот – скорее прекратить свое невыносимое существование во враждебной среде. Однако надеждам Инги не суждено было оправдаться. Едва сынишку отлучили от материнской груди, он первым делом потянул свои ручки к домашнему любимцу – коту Сайко, и тут же без особых терзаний совести осушил бедное животное. С этого момента началось то, что кому-то могло бы показаться красивой и грустной сказкой, а ему, маленькому Даллину – сущим кошмаром.
Детства у него не было. В попытке оградить сына от людей, а людей – от маленького убийцы, Инга старалась как можно больше держать Райца дома, самостоятельно занимаясь его образованием. Любопытное же дитя тянуло на улицу, к сверстникам. Конечно, он понимал, что солнце уродует его кожу, но разве это повод? Вот, инвалидов же принимают как-то. Да и кто запретит смазывать кожу кремом от загара и прятаться под капюшоном или, на худой конец, зонтом? Но наладить контакт с ребятами не получалось. Страх перед агрессией, который был вшит в сознание любого корфас, заставлял самого Дала быть агрессивным и нервным. На любое оскорбление мальчишка реагировал остро, болезненно, запросто ввязывался в драки, а потому довольно скоро нажил себе врагов.
Врагами, естественно, их можно было считать с огромной натяжкой. Даллин быстро развивался, легко усваивал информацию, и скоро понял, что его одногодки – редкие тупицы, с которых взять многого нельзя. Тут появилось и пренебрежение, граничащее с брезгливостью. Старшим же ребятам он был категорически не интересен.
Неприятие со стороны общества научили корфас не принимать общество с тем же воодушевлением.  Шестнадцати годам он окончательно осел дома, и выбирался на улицу только по ночам, удовлетворяя свои потребности в пище.
Единственным его собеседником и другом стала мать. Во-первых, она была его наставницей, единственным созданием его вида. Во-вторых – она была намного старше и умнее, а значит - всегда можно было найти тему для разговора и перенять какой-то опыт. Но счастливый их тандем оставался таковым очень не долго.
Когда юноше исполнилось двадцать, он экстерном сдал все школьные тестирования и поступил на заочный курс в местный университет на факультет психологии. Желание это было в первую очередь пробуждено инстинктивной тягой к расширению круга своего общения, необходимостью понять людей, чтобы как-то наладить контакт.
В глубине души Инга одобряла это стремление и всячески способствовала развитию сына. Тот был почти счастлив, но ровно до тех пор, как после очередного ухода в Алькору мать не вернулась. Это было большим ударом для молодого корфас. Он предпринимал неоднократные попытки отыскать мать, но находил только неподтверждаемую и противоречивую информацию. Кто-то говорил, что Инга погибла, кто-то – что была пленена проллитами, кто-то – что просто не пожелала вернуться домой. Во все это юноша не готов был верить, и не верил еще долгие годы.
Горе горем, но жизнь продолжалась. Даллину пришлось устроиться на работу, чтобы сводить концы с концами и продолжать свое обучение. Разумеется, бюджетная форма и получаемая им стипендия помогали держаться на плаву, но на новые книги и специальные издания денег обычно не хватало, а потому приходилось работать по ночам за гроши.
Новоприобретенные познания помогали илльву общаться с людьми почти безболезненно, но вместе с тем, как легко удавалось Далу заводить новых знакомых, изображая человека, росло его опасение о том, что если хоть кто-нибудь узнает о его истиной сущности – он потеряет все, что имеет. Потому он старался изо всех сил пародировать окружающих. Единственным его настоящим другом оказался один из его преподавателей, с которым юноша вел переписку. Будучи уверенным в том, что ему никогда не придется встретиться с мужчиной лицом к лицу, Райц позволил себе быть откроенным, и откровенность его окупалась такой же искренностью в ответ. По крайней мере, так ему казалось. До тех пор, пока Даллин не попал в совершенно неожиданную для себя переделку.
Будучи ответственным и благонадежным парнем, он никогда не спрашивал у своего начальства о том, что именно он доставляет по указанным адресам. Это его и подвело, когда на одном из маршрутов парня ограбили и довольно жестоко избили. В полицию он обращаться не стал, равно как и в больницу. Особенности организма корфас позволяли регенерировать довольно быстро. Правда, это сыграло против Райца. Когда к нему домой заявились люди начальника и не обнаружили никаких следов побоев, единственной логичной мыслью было то, что парнишка прикарманил деньги, которые должен был доставить по назначенному адресу. В квартире, разумеется, устроили погром, но не обнаружив искомого поставили вполне понятное условие: в течение недели Даллин обязан был вернуть соответствующую суму денег. Ни много ни мало – десять тысяч долларов.
Взять эту суму было неоткуда. Райц, как и любой корфас, внешне взрослел крайне медленно, и мальчишке, едва тянущему на тринадцать ни один банк не оформил бы кредит, а сдавать в ломбард было совершенно нечего, разве что заложить квартиру. Но и тут, вероятнее всего, мальчишке бы отказали.
Потому он решился обратиться за помощью к своему другу.
Преподаватель Конрад Тэйп тут же откликнулся на просьбу ученика. Уже на следующий день он стоял на пороге его квартиры с коричневым чемоданом в руках. Судя по всему, мужчина планировал остаться с Райцем некоторое время.
Так и получилось. Конрад помог Даллину выплатить необходимую суму денег и остался проследить за тем, чтобы не случилось никаких неожиданностей. Дал не возражал. Во-первых, это было довольно ответственное решение, вызвавшее в душе юноши уважение. Во-вторых, Конрад Тэйп оказался невероятно интересным, приятным и симпатичным собеседником.
Стоит ли уточнять, что это была первая влюбленность в жизни Райца? Юноша оказался невероятно самоотверженным в своих чувствах и готов был сделать почти все, что угодно, лишь бы доставить мужчине удовольствие, эквивалентное тому, что получал он от одного только присутствия Конрада в его жизни.
Ничем хорошим это, естественно, не закончилось.
Оказалось, что Конрад уже несколько месяцев как уволился из университета, отдав предпочтение игорному бизнесу. Частые встречи с новыми коллегами, новые его связи сказывались на характере мужчины не самым лучшим образом. Тот начал пить, стал раздражительным, иногда даже агрессивным. Это не могло не отразиться на отношениях между Конрадом и Далом.
Последней точкой в их отношениях стал вечер, в который в квартиру Райца пришли те, с кем «не заладилось» у его друга, а теперь уже – возлюбленного и партнера. Когда пьяный вусмерть Тэйп сообщил, что готов рассчитаться со своими долгами посредством Даллина, Райц наконец-то не выдержал.
Это было первое убийство на совести корфас. Первое и масштабное. Никто не был убит ради пищи, но никто не вышел из его квартиры в ту ночь.
С тех пор Райц сменил место жительства, гражданство и окончательно замкнулся. Ныне, осевший в Кельне, он живет затворником, не пуская в свою жизнь никого – ни людей, ни илльвов. Хотя в глубине души, естественно, присутствует неутолимое стремление скрасить свое одиночество. Травмированное неоправданной, по мнению Дала, жестокостью бывшего любовника, мировоззрение несколько сместилось и пересобралось, тая в своей глубине склонность к мазохизму. Внешне же это проявляется холодностью, а порой и жестокостью к окружающим.
Подобные склонности довели Райца до нового места работы – в закрытый тематический клуб, где теперь он работает в регистрации, оформляя заказы и раздавая ключи от нужных комнат, проверяя инвентарь и наблюдая за соблюдением правил заведения.

9.Дополнительная информация:
- способности:
- частичная трансформация (принимает полуформу, отращивая когти в боевых условиях);
- нечеловеческая гибкость;
- способность видеть человека «насквозь».

- слабости:
- непереносимость солнечного света;
- не может существовать без крови;
- склонен к паранойе;

- таланты, хобби:
- изучает историю психологии и сопряженные с психологией науки;
- обожает читать;
- вкусно готовит;
- обладает замечательной, почти фотографической памятью.

Информация об игроке:
- обратная связь: ЛС
- игровой стаж:4 года
- желаемые направления отыгрыша: квест, приключения, отношения.

Отредактировано Даллин Райц (16.04.13 04:02:12)

+2

2

Последней точкой в их отношениях стал вечер, в который в квартиру Райца пришли те, с кем «не заладилось» у его друга, а теперь уже – возлюбленного и партнера. Когда пьяный вусмерть Тэйп сообщил, что готов рассчитаться со своими долгами посредством Даллина, Райц наконец-то не выдержал.
Это было первое убийство на совести корфас. Первое и масштабное. Никто не был убит ради пищи, но никто не вышел из его квартиры в ту ночь.

Опишите этот эпизод из жизни Вашего персонажа.

0

3

Пробный пост.

Дал открыл глаза.
Наверное, он спал бы еще некоторое время, если бы не непривычная тишина, сквозь сон навалившаяся на корфас. Такое нереальное отсутствие звуков, когда, кажется, замирает весь мир, люди часто сравнивают с затишьем перед бурей. Самым страшным безмолвием, зарождающим леденящий ужас, неоформленное, но от того не менее чудовищное предчувствие. В такой тишине невозможно спать. Ее невозможно переносить. Какая-то сила просто подхватывает тебя и несет неизвестно куда, создавая иллюзию постоянного движения, жизни, реальности происходящего. В такой тишине тебя пробирает странная, ничем не объяснимая веселость, переходящая грань истерики. Все существо бьется в конвульсивном припадке, чтобы ощутить то самое тонкое и неуловимое, что люди называют жизнью.
Подобное желание пробудилось и в Дале. Привычный к тихой музыке, доносящейся с кухни, к шелесту газеты или хриплому приглушенному голосу Конрада, теперь почти не выпускающего из рук телефонную трубку, он не мог понять причины отсутствия каких-либо признаков жизни дома. Да, он действительно отвык. Отвык настолько, что теперь, встревоженный и напряженный, он рывком поднялся с кровати, а в тонкий халат черного шелка кутался уже на ходу.
- Кон? – голос его прозвучал непривычно громко и неуверенно. Казалось, что звуковая волна многократно отразилась от поверхности стен, создавая едва различимое гулкое эхо. – Кон, ты дома?
Райц замер в гостиной, рефлекторно прижимая ладони к груди. Тело плохо понимало то, что творилось с разумом и душой молодого человека, а потому предпочло перестраховаться, удерживая глухо громыхающее в груди сердце. Даллин и сам был почти уверен в том, что вот-вот треснут ребра, и кусок окровавленной плоти с чавканьем упадет под ноги, судорожно стараясь продолжить свои сокращения на бежевом ковре, уродуя тот черно-бурыми пятнами.
- Я дома, - голос Тэйпа, донесшийся с кухни, тоже казался не родным, искаженным, будто записанным на виниловую пластинку в ужаснейшем качестве. И в этот момент илльв пожалел о том, что тишина лопнула под натиском чужеродного звучания.
Захотелось бежать. Бежать к Конраду на кухню, или куда-нибудь на улицу – не важно. Важно было почувствовать, как напрягутся оцепеневшие мышцы, как полыхнут они жгучим покалыванием, требуя больше кислорода. Важно было почувствовать что угодно, лишь бы проснуться.
Помнится, люди по этому поводу щипали себя.
Пальцы нашарили сквозь ткань кольцо сережки в соске и легко, ощутимо потянули за него. Дал защипел от боли и… не проснулся. Потому что не спал. Потому что что-то, происходящее в доме, происходило на самом деле. И самым страшным было то, что Райц ничего не понимал.
Собравшись с силами и пообещав себе реагировать спокойно что бы ни происходило, он зажмурился и потянул на себя неплотно прикрытую кухонную дверь из-под которой пробивалась тонкая полоска света с сизыми завитками сигаретного дыма.
- Конрад, с тобой все в порядке? 
- У нас все совсем паршиво, маленький, - улыбнулся Тэйп. О, как много готов был отдать Даллин, чтобы не видеть этой улыбки. Пожалуй, настолько пьяным он не видел своего партнера ни разу. По крайней мере не до стеклянных глаз, не до деревянной непослушности мимических мышц. Конрад сидел за столом в майке и выглаженных брюках, опустив ладони на стол. Перед ним стояла недопитая бутылка бренди, и еще одна – пустая – на полу, у ножки стула. В рыжем свете лампы неплотным туманом клубился сигаретный дым, скрадывая весь фон, выделяя на нем яркое подвижное пятно – Тэйпа, легко раскачивающегося на стуле взад-вперед. Довершением абсурдности и совершенной нереальности происходящего был кухонный нож, покоящийся где-то как раз посередине – между Конрадом и бутылкой.
- Ты?... – Даллин запнулся и сделал несколько шагов навстречу, но так и не рискнул подойти совсем близко. Так, словно горячий, густой воздух, окрашенный ни с чем не сравнимым запахом перегара кордоном очертил круг затаенной опасности вокруг любовника.  – Я могу что-нибудь сделать для тебя, Конрад?
- Иди ко мне, Дэлли, - мужчина похлопал себя по колену. – Ты же знаешь, когда ты рядом, мне намного спокойнее.
Райц знал. А еще он знал, что приступы паники у Конрада легко сменялись приступами неконтролируемой агрессии. Потому приближаться было страшно. Но еще страшнее – наблюдать мужчину в таком состоянии.
Едва ощутимо вздрогнув, вырывая себя из оцепенения, Дал на негнущихся ногах сделал шаг. И еще один. И еще, покуда не пересек кухню и не остановился рядом, пока так и не решаясь взобраться к Тэйпу на колени.
Со стороны они были действительно странной парой. Мужчина в районе сорока и мальчишка лет тринадцати. Благо, соседи никогда не интересовались их жизнью и предпочитали спать по ночам, а не вслушиваться в шорохи и скрипы, доносящиеся от соседей. И сейчас, впервые в жизни, сам Дал увидел в этом всем что-то неправильное. Отвратительное, липкой паутиной окутывающее от макушки до пяток.
- Я тебе противен, маленький? – прорычал Кон.  И Райц впервые не разобрал – это мужчина начинал злиться, или был пьян настолько, что расцепить челюсти просто не получалось.
- Нет, - покачал головой мальчишка и, прикусив губу изнутри, взобрался к мужчине на колени, бережно приобнимая за плечи. – Просто я боюсь за тебя. Расскажи мне, что произошло.
- Нам нужно либо убежать, либо умереть прямо сейчас, - усмехнулся Конрад, накрепко прижимая Райца к себе, обнимая за талию. Казалось, он не вполне понимает что несет, совсем не отдает себе отчет в неуместности каких-либо физических контактов, если речь действительно идет об опасности. Дал же, совершенно трезвый и напуганный до дрожи, напрягся и чуть нахмурился.
- Пусти, я соберу вещи и…
- Сидеть! - рявкнул мужчина, сильнее сжимая того в объятьях. Так крепко, что юноше показалось, что ребра вот-вот затрещат и треснут. – Сиди, - уже куда мягче попросил Тейп и прижался горячими пересохшими губами к плечу илльва. – Давай немного побудем вместе.
Даллин уперся ладонями в плечи Конрада, не решаясь отстраниться, и тем не менее совершенно недвусмысленно заявляя о своем намерении.
- Пожалуйста, - шепотом добавил Конрад, и виновато заглянул корфас в глаза. – Я просто хочу побыть с тобой еще немного. Прочистить мозги и тогда уже собираться. Дай мне пятнадцать минут. Просто дай мне пятнадцать минут, и мы пойдем. Договорились?

Так случается, когда после длительных пыток тебе на голову выливают ледяную воду. Сознание возвращается махом, как-то слишком настойчиво и резко, и резкость эта больно распирает черепную коробку изнутри. До того, что хочется взвыть от контрастирующего с уютным неведением осознания действительности.
Что-то подобное сейчас ощущал Дал. Глубоко и искренне преданное существо смотрело на своего сожителя так, словно видит впервые. И – не узнавало. Как этот человек, горячий и дурно пахнущий табаком и алкоголем может быть тем, с кем так вдумчиво и искренне переписывался на протяжении долгих лет? И как он сам, Даллин Райц, мог впустить в свой дом _это?
Рвотный позыв сжал горло до боли, и корфас пришлось зажать рот ладонью, чтобы его не стошнило прямо сейчас. Дал даже постарался вернуть себе предыдущее состояние, чтобы не чувствовать всего этого. Но ничего из этой затеи не вышло. Тем более, когда горячая ладонь Тэйпа скользнула под халат и с нажимом проскользила от поясницы вверх.
- Нет, Конрад, - тихо, но твердо проговорил Даллин, напрягаясь всем телом. – Не надо.
Мужчина замер. Так, словно илль только что отвесил ему звонкую затрещину. Моргнул растеряно, а затем рывком поднялся, роняя Даллина на пол и переворачивая стол, хватая с гладкой его поверхности нож.
- Ч… - Дал тихо зашипел, прикрывая инстинктивно лицо, выставляя руку вперед. Сказать, что он был растерян и напуган – ничего не сказать. Все внутри стянуло в узел, парализуя волю и без того не податливые со сна мышцы.
- Маленькая неблагодарная сволочь, - процедил сквозь зубы Конрад, сгребая волосы корфас , накрепко сжимая их у корней. – Пойдем. Я тебе кое-что покажу.
Не дожидаясь, когда парень поднимется на ноги, мужчина потащил его за собой. В этот момент Райцу показалось, что клок волос вместе с кожей останется в руке Тэйпа. В голове, надрываясь, вопило паникующее здравомыслие. О том, что надо подняться, что надо сопротивляться, что надо делать хоть что-нибудь. Но непослушное тело отказывалось шевелиться и, кажется, даже забыло как дышать.
Восприятие словно вывернулось наизнанку, и все происходящее воспринималось как-то со стороны. Будто не с ним это се. Будто не его рыком поднимают на ноги. Будто не его швыряют на трюмо, не он прижимается к прохладной поверхности зеркала щекой. Не на нем задирают халат, не ему присовывают, удерживая голову так, чтобы тот видел все, а главное – самого себя, жалкого и беззащитного. И не он это плюет  проклятья и ругательства.  Не ему отвешивают подзатыльник, не к его горлу прижимают нож, оставляя тонкую кровоточащую полосу.

Кажется, Дал даже начал терять сознание. Мир вокруг начал блекнуть, сворачиваться в точку, будто ограждая разум илльва от нелицеприятного зрелища. Кажется, он даже обрадовался этому факту. Но дверной звонок сдернул Райца из блаженного небытия.
Даллин обнаружил себя лежащим на полу. Он не успел понять когда именно он упал, не понимал, почему все тело горит огнем и откуда столько крови. Он чувствовал себя сломанной куклой, несовершенный разум которой только и мог, что воспринимать перекошенную картинку. Белые носки Конрада, открывающуюся дверь, начищенные дорогие туфли пришедших.
Голоса  сливались в бессмысленный неразделимый шум, и все, что мог понять Райц, это то, что разговор велся на повышенных тонах. Тэйп был что-то должен пришедшим, и отдать это прямо сейчас не было никакой возможности. Гости были настроены агрессивно, а Конрад – раздражен и напуган в равной степени.
Единственная реплика, которая вырвалась из общей какофонии звуков, принадлежала его партнеру, человеку, с которым он вот уже несколько лет делил крышу над головой.
- Возьмите его. Мальчик особенный. Он многое умеет. А за него я прошу только неделю отсрочки.
«Меня? Взять? Многое умею?» - секунды три ушло на то, чтобы понять, о чем вообще речь. А после…
Ярость застелила глаза, окрашивая мир в багряное. Звуки растворились в шуме собственной крови. Он никогда, ни-ко-гда не позволит кому-либо пользоваться им, как игрушкой. Никому не позволит приблизиться ближе чем на метр. Никому не позволит прикасаться. Никогда.
Рывок – и Даллин поднялся на ноги. Кажется, его здорово пошатывало. Он не слишком четко ориентировался в пространстве. Единственным маяком оставались четыре пульсирующие алые сетки чужих сердечно-сосудистых систем и само стремление растерзать эти сети, располосовать, уничтожить, прекратить эту навязчивую, раздражающую пульсацию.

Очнулся Даллин с тряпкой в руках. Он стоял на коленях и бездумно втирал влажной материей кровь в длинный ворс ковра. Только теперь он до конца осознал, что произошло. Вспышками в его сознании мелькали кадры недавнего побоища. Вот Дал прыжком настигает Конрада, перехватывает поперек груди, впивается клыками в шею, вырывая из нее кусок мяса вместе с прочными сосудами и нервами. Следующий  - тот, что справа: когти проходят сквозь его плоть под ребрами, как сквозь масло, пальцы сжимают сердце, дергают вниз, вырывая из рудной клетки. Третий – тот, что по центру: Дал бьет наотмашь несколько раз, уродуя лицо и перерезает горло. Кровь алым веером ударяет в лицо, ослепляя. Четвертый почти успел уйти. Райц догнал его у самой дери, набросился сзади, заваливая на пол и впиваясь зубами в шею, продолжая наносить удары между лопаток, вгоняя когти в плоть, превращая все внутри в месиво.
Илльа передернуло. Он мотнул головой, пытаясь прогнать навязчивые картинки, и поднялся на ноги. Убирать здесь было бесполезно. Оставаться – бессмысленно. Все, что ему оставалось – это одеться, прихватить с собой кое-какие пожитки и поджечь занавес, сжигая вместе со своей квартирой прошлое.
Как жить дальше? Даллин не знал. Но уверен был только в одном: не так, как прежде. Никогда.

Отредактировано Даллин Райц (16.04.13 19:29:59)

+2

4

Изумительно! Поздравляю, Даллин, вы приняты. Обустраивайтесь.

0


Вы здесь » Илльв. Новая генерация » Принятые анкеты » Даллин Райц, корфас.